Проза. Ksadlada.

[Ksadlada]

[size=]CS142.[/size]

Часть 1. Доктор Вонь.

Где-то за серыми стенами лаборатории, больше похожей на склад различных баночек и желязяк, очнулась настоящая, полная звуков и красок жизнь. Солнце, словно огромный раскаленный будильник, лишило сна птиц и животных, пробудило машины и обитателей кирпичных строений. Но лаборатория спала. Зов огненного шара не достиг ее запыленных ушей.
Окна забиты изнутри, солнечный свет явно раздражает обитателя мертвых стен. Но обилие ламп – источников искусственного света, позволяет полагать, что живущий здесь вовсе не летучая мышь и в темноте не видит. Строение сильно вытянуто в длину, набито столами и тумбочками. На столах пылятся многочисленные ампулы, металлические детали неизвестных миру машин, баночки, ножи; на одном из столов расположено множество книг, но основная их часть набита в высокий, упирающийся в потолок, шкаф.
В углу, в дальней части строения, расположена небольшая кровать, незаправленная, и, скорее всего, не заправлявшаяся уже очень давно.
Хозяин лаборатории, не спавший всю ночь, бессильно опустил голову на руки, свалившись от усталости прямо на свою работу. Стул под ним накренился и грозится вот-вот упасть, старенький деревянный стол с трудом выдерживает вес тела, но обитатель серых стен об этом не знает, ибо спит.
- Многоуважаемый коллега, - раздался голос где-то в дверях. – не думаете ли вы, что вам пора бы начать бодрствовать?
Возмутитель спокойствия мялся на пороге, не желая входить без разрешения. Нет, он не боится того, кто здесь живет. Привычка запрещает перемещаться в чужом логове.
Пришедший лязгнул клювом, больше по привычке, чем намеренно, и встряхнул крыльями. Зеленое тело и красно-розовые перья… Он считает себя драконом, так как ненавидит слово «драконид», но резко отличается даже от своих собратьев. Хотя бы клювом. Его крылья напоминают птичьи, хвост пугает своей длиной, хищный взгляд вгоняет собеседников в страх.
- Доктор… - очнулся обитатель лаборатории. – Это вы?
Доктор в ответ снова щелкнул огромным, загнутым клювом и поправил халат. Что-то явно заставляло его нервничать.
- Многоуважаемый коллега, - вновь заговорил нежданный гость – не будете ли вы так любезны составить мне компанию? Завтрак через двадцать минут.
- Да, разумеется, коллега. Я буду вовремя.
Доктор кивнул и вышел.
Ал медленно приходил в себя. Он не спал четвертые сутки, что сильно сказывалось на его состоянии. Поднявшись со стула, дракон оставил когтями несколько отметин на деревянном полу. В отличие от Доктора, Ал больше подходил под понятие обычного дракона. Ну, образ немного сбивал синий цвет тела и серебряная «грива».
С досадой он посмотрел на огромные когти и пришел к выводу, что обувь носить явно никогда не будет. Приведя себя в порядок, Алхимик вышел на улицу. Нет, он не прищурился, что по логике вещей должно было произойти. Дракон словно не заметил взошедшее Солнце. В идеально белых глазах не было даже зрачков, что странно сказывалось на некоторых особенностях зрения.
Ал встряхнул кожистыми крыльями, осмотрел когти на руках, которые почему-то отрастали с сумасшедшей скоростью, и направился в беседку. Доктор ждал его.
- Коллега, предлагаю Вам обратить внимание на сегодняшнее утро. Замечательно!- радовался Доктор.
- Согласен с Вами. – ответил Ал и присел на свое место.
Он был просто поражен тем, что увидел за столом, но отступать было поздно. Новая служанка Доктора наготовила на завтрак столько, сколько Алхимик не съедает за весь день.
- Белок, уважаемый… - хитро комментировал Доктор. – Не смотрите вы так, рыбка тоже очень полезна! А сладкое…
Алхимик понял, что ему уже не отвертеться, и съел все, что предложил ему его товарищ. Доктор же был доволен содеянным. Он знал, что белоглазый дракон не только не спит сутками, но еще и не ест.
- Вы стремительно худеете, коллега. – заметил он после завтрака.
Алхимик просто отмахнулся и ушел в свое убежище.
Доктор долго не мог собраться с мыслями. Его смущало, что Ал перестал есть. Как врач, он не мог спокойно смотреть на это. Как друг, он пытался кормить коллегу чуть ли не насильно. Ал всячески упирался и упорствовал, но иногда Доктору удавалось-таки затолкнуть в него очередную тарелку супа.
Погруженный в свои невеселые мысли, Доктор подозвал служанку и велел ей убрать со стола. Сам же направился на «территорию объекта №92», где состоял в должности никому неизвестной. О его деятельности также никто, кроме него, не имел реального понятия. Но за какие-то неясные достижения дракон в больничном халате получал огромные суммы денег, благодаря которым и приобрел невероятных размеров особняк, точное количество комнат которого не установлено, также как и число этажей. Ни то, ни другое нельзя подсчитать, так как между сослуживцами Доктора прошел слух, что, якобы, в его особняке есть целый подземный этаж. Кто-то утверждал, что их даже два. Сам дракон не обращал на это внимания. Ему вполне хватало трех «наземных» этажей.
Доктор привычно в течение дня выполнил все нужные операции. Он добросовестно относился к своей работе  и не мог позволить себе покинуть «территорию №92» раньше положенного срока, хотя работники его ранга имели такое право. Он предпочитал перевыполнять план, чем и завершался каждый его рабочий день.
Сегодня он даже задержался. Один из препаратов дал неожиданный эффект, работник, который должен был принести препарат, потерял сознание, предварительно закрыв дверь изнутри. Когда работник не вернулся, за ним отправился его помощник. Когда дверь не открылась, он обратился за помощью к охранникам. Абсолютно все работники «территории №92» имеют на теле датчики, и их местонахождение постоянно отслеживается. Отследив пропавшего, охрана быстро осведомилась о его состоянии, просто подключив нужную видеокамеру, которые расположены в центре чуть ли не через каждый метр. Началась паника. Дверь, запертую изнутри, открыть не могли. Это под силу только охране, но той нужно распоряжение сверху, которое давать отказались.
А если бы коллеги и открыли дверь, то, вероятнее всего, тут же получили бы аналогичное отравление.
Охрана, вовремя не заметившая «неполадку», была заменена в течение пяти минут. Что стало с теми, кто не уследил за камерами, история умалчивает.
Все понимали, что придется ждать Специальный Отряд, драконов в форме, разработанной именно для таких случаев. Но не все были готовы просто стоять у мониторов, наблюдая, как умирает их коллега.
- Боже, боже! Сделайте же что-нибудь! – кричал дракон с желтой кожей и длинными шипами вдоль позвоночника. Он не мог держать спину прямо, как человек, что среди его коллег более ни у кого не наблюдалось, по этому казалось, словно он все время прогибает спину.
- В чем дело? – спросил только что подошедший Доктор.
- Там Юлиус, новенький!
- Цезарь? – быстро уточнил Доктор.
Существует огромное множество различных видов драконов, но в большинстве своем они начинают смешиваться. Они начали носить обувь, у них почти исчезли рога и настоящие, заостренные зубы. Доктор же разительно от них отличается. Низкий рост не позволял ему увидеть монитор за спинами коллег, но, чтобы поставить низших по рангу на место, он просто пару раз громко щелкнул клювом. Все расступились. Коллеги боялись его, его внешности и привычек и, разумеется, клюва. Как-то раз на спор он спокойно пробил им дверь.
- Цезарь!- крикнул Доктор, увидев новичка на мониторе. – Вон с этажа, все! Вы что, оглохли?! Эй, ты! – крикнул Доктор охраннику. – Отпирай дверь!
Охранник опешил. Тогда Доктор, расправив крылья за спиной и выставив вперед когти, кинулся на бедолагу. Его примеру последовал Кахарет, желтый дракон. Вдвоем они отобрали у шокированного охранника карточку. Остальные призраки в белых халатах предпочли не вмешиваться, но и этаж не очистили от своего присутствия.
- Беги!- рявкнул клювастый, обращаясь к Кахарету. На остальных он уже не смотрел.
Кахарет немедленно подчинился. Остальные драконы тоже кинулись бежать, но только после того как Доктор открыл дверь. Невероятно едкий запах за доли секунды добрался и до охранника, вынудив его покинуть пост.
Доктор, закрывая лицо рукавом халата, быстро добрался до Юлиуса и вынес его из комнаты, тут же закрыв сосуд с препаратом и заперев за собой дверь. Через минуту подоспел Специальный Отряд, главной задачей которого стало сделать этаж безопасным для работников.
Юлиус, получив серьезное отравление, все-таки выжил. Медперсонал немедленно осмотрел Доктора – удивлению не было конца. Чистый кислород понадобился даже охранникам, находившемся на этаж ниже, Доктор же чувствовал себя идеально.
- Воистину Доктор Вонь! – пошутил кто-то из надышавшихся коллег.
Уже через десять минут к Доктору намертво прилипло новое прозвище.
Персонал постепенно расползался по домам, но дракон с огромным клювом уходить не спешил. Его интересовало состояние Кахарета, оказавшего ему помощь в нападении на охранника. Доктор тихонько пробрался в палату на третьем этаже. Увиденное его несколько огорчило, но он не подал вида.
Кахарет лежал на специально оборудованной для Центра кровати, кожаными ремнями скованный по рукам и ногам. Ото всюду вились какие-то трубочки и проводки. Доктору не составило труда определить, что дело вовсе не в отравлении.
Он подошел к коллеге и что-то шепотом сказал. Кахарет вяло улыбнулся и закрыл глаза.
Доктор связался с начальством и объяснил ситуацию, но представители власти не хотели его слушать. Доктор повторил, что зачинщиком является он, и если кого-то и должны ликвидировать – то его, но никак не Кахарета. Разговор ни к чему не привел. Доктор вновь связался с властями и заявил, что покидает пост. Навсегда. Ему мягко пояснили, что живым с «территории №92» он не выйдет. На что клювастый дракон ответил, что он либо погибнет здесь с Кахаретом, либо вернется к работе вместе с ним. Но все данные, которые он хранил вне пределов центра, будут уничтожены в течение трех часов, если он вовремя не наберет какой-то пароль.
Определить блефует он или нет,  было мало реально, но вот о существовании экспериментальных данных, которые Доктор держит где угодно, но не в Центре, властям было известно. Он часто применял вычисления, которые никто и никогда не делал, нередко выяснялось, что он знает, как урезать действие того или иного препарата, над которым еще не проводилось никаких экспериментов. Он и не скрывал, что продолжает работу где-то в другом месте и с другим оборудованием.
- Вы могли убить всех работников «территории №92». Вашу выходку нельзя оправдать. – злился представитель начальства.
- Новенький открыл препарат. Я не мог этого предвидеть. Разработка принадлежит Виарусу Хору, я лично присутствовал при создании препарата. Я знаю, что при минутном воздействии он не смертелен, тем более в пределах пространства целого этажа. Единственный, кто действительно мог погибнуть - Юлиус. Остальные находились в безопасности. – объяснял Доктор.
- Ваша выходка...
- Послушайте меня! – сорвался Доктор. – Моя! Моя выходка! Открыть дверь велел Я, а не Кахарет! Но для вас, ничего не понимающего в данном вопросе, повторю: препарат не мог убить работников в пределах такого огромного пространства! Погибнуть мог только Юлиус! Остальные отделались незначительным подобием отравления!
- Все, но не вы. – как-то подозрительно спокойно прозвучал ответ.
- Это связано с препаратами, которые я сам себе ввел. Ничего удивительного. Но мы ушли от темы, уважаемый. – ответил Доктор, немного успокоившись. – Независимо от оттого, что вы сейчас скажете, я намерен стоять на своем. Я вернусь к работе только вместе с Кахаретом.
Настало время тишины. Голос на том конце провода постепенно удалился, дабы обсудить сложившуюся ситуации с другими представителями власти над Центром. Доктор не слышал того, что они говорили, но отступать был не намерен.
Он слышал, что к телефону, спустя несколько минут кто-то подошел, но, видимо, не рассчитал громкость или просто не знал, что Доктор по-прежнему все слышит, и сказал:
- Чего бы такого вколоть этому назойливому ублюдку, чтобы он перестал меня нервировать, но закончил работу над «CS142»?
Где-то вдалеке рассмеялись несколько голосов. Доктор же словно увидел лучик света во тьме. «CS142» - его экспериментальный проект. Последний напарник Доктора погиб во время работы при неясных обстоятельствах, предположительно выпил одну из разновидностей препарата. Еще трое также погибли при разных обстоятельствах – кто-то случайно вдохнул пары, кто-то почему-то просто не проснулся, первый же работник попросту не обратил внимания на то, что препарат попал на открытый участок кожи. Вводить кого-либо нового в курс дела было глупо, так как был проведен слишком большой объем работ, и Доктор продолжил работу без напарника. Теперь препарат убивал не только своими парами или прямым воздействием, но еще и начал вызывать галлюцинации. Что именно так его изменило,  Доктору как раз предстояло выяснить. Почему он имеет столь страшную силу и взаимодействие с ним ведет к летальному исходу – вот вопросы, на которые конкретных ответов пока не было.
Наконец вновь послышался голос начальства:
- Кахарет будет оправдан. К вам никаких санкций не применят, ввиду ваших заслуг перед Центром. Но это последняя наша уступка.
Доктор поблагодарил всех, кого вспомнил, и спешно направился в палату к желтокожему дракону.
Кахарет уже был отпущен, но пока не мог ровно стоять.
- Мне что-то ввели. – пояснил он. – Думаю, снотворное... Мне не хорошо...
- Боюсь, коллега, вам не следует сегодня отправляться домой. Я свяжусь с охраной и сообщу им, что вы останетесь здесь.
Разобравшись со своими делами, убедившись, что желтый дракон в безопасности, Доктор отправился восвояси.
Нанятая девушка приготовила ужин, но Доктор не стал есть. Вместо этого он направился к Алхимику. Ал же, как обычно, весь день провел в своей лаборатории, экспериментируя с какими-то железками.
- Любезнейший, позволите ли Вы мне нарушить Ваш покой своим присутствием? – заговорил Доктор Вонь, остановившись на пороге.
- А, коллега! Вы сегодня задержались. Входите, входите. Я ждал Вас. – ответил Ал.
Доктор вошел внутрь. Его товарищ, бегая от стола к столу в длинном белом халате, перетаскивал с места на место какие-то стеклянные баночки, совершенно не собираясь прекращать свое занятие.
- Вы сказали, что ждали меня. Что-то случилось? – спросил Доктор.
- Да, случилось, коллега. Недалеко от Вашего дома кружились какие-то подозрительные личности. Мне об этом сообщила Ваша новая домработница.
Доктор потемнел лицом.
- Вы опоздали домой на целый час. Они были здесь минут двадцать назад. – продолжал Алхимик. – Думаю, они что-то искали, но не учли несколько моментов. Нарушители спокойствия явно не ожидали увидеть меня... И не знали, что в доме с Вами кто-то живет.
Я вышел им навстречу, разумеется, подготовившись, и не зря. Когда я спросил, что они здесь забыли, мне пригрозили расстрелом...
- О, боже! – прервал Доктор Вонь.
- ... но я взял с собой одну из старых игрушек, которую, как вы помните, назвал «Белым огнем». Они решили, что у меня в руках фотоаппарат. Я быстро нажал на кнопку, и неприятели, пытаясь потушить горящую одежду, удалились.
- Я до сих не пойму, коллега, как работает эта ваша машина... Но вы были в опасности...
- Нет, нет, уважаемый! Не беспокойтесь! – утешал Алхимик. – У меня во внутреннем кармане лежал «Призрак бетона». Я его так называю. Они не смогли бы меня пристрелить.
- Что это? – удивился Доктор.
- «Призрак бетона»? Новая машина.
Алхимик достал из кармана маленькую черную коробочку. Он пояснил, что новый аппарат парализует действие огнестрельного оружия и электрочайников. Почему машина ломает электрочайники, Ал пока не выяснил, но планировал в ближайшее время с этим разобраться. Синий дракон рассказал, что в ходе опытов погибли все экспериментальные автоматы, пистолеты, дробовики и один пулемет. Оружие, после воздействия «Призрака бетона», становится непригодным. Почему – Ал тоже пока не выяснил.
Доктор присел.
- Я подвергаю Вас опасности... – сокрушенно проговорил он.
Клювастый дракон рассказал товарищу о происшествии. Поведал историю Кахарета: замечательный ученый, но слишком честный для работы на «территории №92». Ал молча выслушал историю коллеги, даже перестал все время что-то куда-то переставлять. Потом, пристально глядя в глаза Доктору, спросил:
- Вы живы только благодаря «CS142». Над чем вы работаете? Что есть «CS142»?!
Доктор закрыл лицо руками и молчал.
Ал, словно привидение, бесшумно подошел к товарищу. Когтистая рука легла на плечо Доктора. Клювастый, будто испугавшись, вздрогнул, но не поднял глаз. Не смог.
- Я не могу рассказать. – выдавил он наконец. – Если я расскажу, Вас убьют. Мне не нужна ваша смерть... Я слишком привязан к Вам, чтобы вот так, просто появиться на Ваших похоронах...
Ал задумался.
Доктор встал и, не попрощавшись, вышел из лаборатории. Игнорируя свою служанку, он схватил связку ключей и заперся в одной из комнат своего огромного дома. Пустые глаза бесцельно буравили потолок, пьяные мысли глухо бились о стены... Он ни о чем не мог думать, кроме того, что он действительно подвергает Ала опасности. Доктор встал с кровати, тихо, как кошка, вышел из комнаты и спустился в подвал... где обнаружился еще один этаж. Он несколько секунд шарил по стене: щелчок. Лампы дневного освещения открыли миру коридор с множеством запертых комнат. Доктор уверенно подошел к одной из дверей и хотел было ее отпереть, но его отвлекло верещание домашнего телефона. Служанка громко сообщала, что звонят по работе. Доктор быстро покинул потайной этаж и в ближайшей комнате поднял трубку.
- Здравствуйте. – послышался знакомый голос.
- Приветствую. – ответил клювастый дракон.
- Я лишь хотел сообщить, что помню о вашей просьбе. Сегодня утром вы просили отгул. В последнее время вы работали без выходных, и я готов пойти вам навстречу.
- Очень рад.-  сокрушенно ответил Доктор. – Мой коллега, задержавшийся сегодня в бухгалтерии – это он меня подменит?
- Ваш коллега завтра выходной, но не волнуйтесь, мы найдем, кого поставить вместо вас на завтрашний день. Кстати, говорят, будет дождь.
- Спасибо, что предупредили меня. – сказал Доктор. – Всего доброго.
- До свидания. – ответил голос.
Из состоявшегося разговора Доктор Вонь понял, что на «территории №92» произошло что-то ужасное. Благо Кахарет успел покинуть Центр и остался жив. Никто из работников не должен появляться в Центре в ближайшее время, никто не может покинуть город в течение всего завтрашнего дня. Охрана, скорее всего, погибла.
Доктор не удивился и не расстроился. Такое случалось часто. Его куда больше интересовало, что же произошло на территории. Он был уверен, что разработка Виаруса Хора не могла вызвать столь значимые последствия. Случилось что-то куда более серьезное.
Весь следующий день он провел в лесу. Было у него такое своеобразное развлечение: Доктор Вонь забирался на дерево, желательно повыше, и, свесив крылья, сидел так несколько часов. Иногда он брал с собой коротенький карандашик и блокнот – тогда Доктор проводил на дереве почти весь день.
Вернувшись домой, он обнаружил заплаканную служанку, которая толком ничего не могла объяснить. Доктор решил, что это снова те самые вооруженные субъекты, и сразу же кинулся искать Алхимика, но его нигде не было. Глуповатая девушка бегала за клювастым обезумевшим драконом и явно пыталась что-то сказать, но не могла. В итоге она поймала Доктора за руку, заставив его вернуться в реальность,  тоненькой ручкой указала на дом. Дракон сорвался с места и побежал в свой особняк.
Дверь, ведущая на потайной этаж, была открыта. Доктор похолодел. Он медленно, с видом приговоренного к расстрелу спускался вниз. Да, все именно так как он предполагал. Дверь с пометкой «18» открыта. Вдруг в комнате за восемнадцатым номером что-то звякнуло – там все еще кто-то находился. Готовясь дать отпор либо умереть, Доктор быстро и уверенно вошел внутрь.
Клювастый замер на пороге. Он подумал, что глаза обманывают его. Изучая ампулы, сосуды и вообще различные емкости, расставленные по многочисленным полочкам, стоял Алхимик... Он покосился в сторону вошедшего Доктора и продолжил рассматривать надпись на одном из сосудов. Она гласила: «BJ18».
- Я читал об этом веществе в Вашем журнале, коллега. В какой-то момент препарат вызывает странные галлюцинации: кажется, что стены и поток давят, падают...Жертва живет ровно четыре дня, на исходе последнего умирает без видимых причин. Вычислить препарат невозможно. – тихо сказал Ал. Он по-прежнему не смотрел на Доктора. – Зачем Вам это?
- А зачем Вам «Белый огонь»? – спросил Доктор, немного подумав.
- Это просто эксперимент. – коротко ответил Ал.
- Это тоже «просто эксперимент». – сказал Доктор.
Ал поставил подозрительный сосуд на место и совершенно спокойно взял со стола журнал, который ранее вытащил из запертого ящика рабочего стола Доктора. Клювастый готов был сквозь землю провалиться. Он подумал, что вполне имеет право отобрать свой журнал и выставить Алхимика вон из дома, но быстро сообразил, что это бесполезно. Ал скорее всего отдаст журнал, если его просто попросить. Но вполне вероятно, что он уже знаком с содержимым этой тайной тетрадки.
- Что Вы намерены делать? – спросил Доктор, смирившийся со случившимся.
- Я над этим думаю. – ответил Алхимик, не отрываясь от записей.
Доктор подошел к Алу и молча ждал вынесения приговора.
- Я понимаю, что не имел права так поступать с Вами, коллега. – начал Алхимик. – Я понимаю, почему Вы скрывали от меня все эти записи. Я понимаю, что если о моей находке узнают те, на кого Вы работаете, нас обоих уничтожат. Я знаю, о чем Вы сейчас думаете. Нет, я не намерен читать Вам мораль и в чем-либо Вас упрекать. – Ал снова отвлекся, увидев какой-то сосуд, о содержимом которого, скорее всего, не имел понятия.
Доктор протянул руку к журналу, дракон с синей кожей спокойно его отдал и продолжил:
- Куда бы Вы не вляпались, коллега, я всегда буду на Вашей стороне. – неожиданно для Доктора выпалил Алхимик. – Но вы допустили страшную ошибку. Эта ошибка дала мне право ворваться в Ваш дом и рыться в Ваших вещах, как бы это ни было низко.
Доктор проверил, все ли сосуды на месте и спросил:
- И что же за ошибку я допустил? – в его голосе звенел страх вперемешку с раздражением, но он пытался себя контролировать.
Ал попросил подняться наверх. Доктор, совсем перенервничав, хотел было что-то рявкнуть, но удержался. Он велел служанке накрыть на стол.
Алхимик и доктор вышли к веранде, устроились и Ал принялся за чай. Доктор же нервно стучал ложкой по столу.
- Расслабьтесь. – сказал Ал. – Я не начну говорить, пока вы не придете в себя.
Доктор несколько раз глубоко вздохнул и закрыл глаза.
- Звонил желтый дракон, о котором вы рассказывали.
- Кахарет? – спросил Доктор.
- Именно. – подтвердил Алхимик. – Он сказал, что у него странные ощущения. Ему кажется, что потолок падает, а стены сближаются, пытаются раздавить его... – Ал выдержал небольшую паузу, наблюдая за реакцией коллеги. – Вы уверены, что в тот вечер ему вкололи именно снотворное?
Зрачки Доктора заметно расширились, невзирая на обилие света. Ал перегнулся через стол и взял клювастого за руку.
- Ты не виноват. Ты ничего не знал. Теперь сосредоточься, и скажи мне, как ему помочь. – говорил Ал, четко подбирая слова.
- Мы ведь не знаем, быть может... Быть может это не «BJ18»... – шептал Доктор.
- Проверить это нужно как можно скорее. Если я прав, то препарат вкололи вчера. У нас мало времени.
Доктор и сам понимал, что времени в обрез. Он позвонил Кахарету. Желтый дракон сказал, что не может находиться в доме – все словно пытается расплющить его. Он согласился приехать к Доктору.
Ал сам поехал за Кахаретом, так как войти в особняк он не мог, его разместили на веранде. Доктор ни с кем не разговаривал.
Спустя час он подошел к Алу и потянул за собой. Синий дракон подчинился. Они отошли на достаточное расстояние, чтобы Кахарет не услышал их, и Доктор сказал:
- Нет лекарства. Не существует.
Он смотрел в глаза Алу, как дети смотрят на матерей. Он ждал, что Ал скажет что-нибудь, что хоть немного скрасит ужас всей этой ситуации, но Алхимик молчал.
- Побудь с ним. – наконец выдавил он и ушел в свою лабораторию.
Доктор подошел к коллеге по работе. Кахарет чувствовал себя идеально, у него ничего не болело, ничто не пугало его. Но он признался, что веранда его немного смущает. Он предпочел бы спать хоть на лавочке, лишь бы стен вокруг не было. Доктор обещал что-нибудь придумать.
Желтый дракон не знал, что происходило на самом деле. Он понятия не имел о том, что умирает. Доктор же надеялся, что Ал ошибается, и симптомы вызвал не «BJ18».
Кахарет в какой-то момент словно почувствовал, что жить ему недолго осталось, и начал говорить без умолку. Он рассказывал Доктору о своей семье, о планах на будущее... Он говорил, что из всех своих коллег доверяет только ему - Доктору Вонь. Он считал, что спасение Юлиуса – поступок героический.
Неожиданно Доктора посетила весьма светлая мысль. Он вызвал служанку и велел ей сидеть с Кахаретом, а сам кинулся к телефону. Он набрал нужный номер и стал ждать. После пятой попытки трубку взяла плачущая девочка, она сказала, что ее мама умерла. Ничего не понимающий Доктор отложил телефон. За спиной послышался шорох – он обернулся и увидел Ала.
- Вы слышали? – спросил Доктор
- Да.
Драконы сначала пришли к выводу, что женщина, которая ввела Кахарету препарат, не знала, что имеет дело с «BJ18». Доктор пояснил, что вещество убивает только после введения в кровь, она не могла погибнуть просто от того, что вводила его в шприц. Да и срок – четыре дня.
- Ее могли убить позже. – размышлял Ал. – Если ее убили намеренно, это подтверждает, что она знала о «BJ18».
- Это невозможно. – отрезал Доктор. - «BJ18»-это просто более слабая форма «CS142». Последнее поколение. Я работал над ним уже без партнеров. Только я знаю, как на самом деле работает препарат. Начальство не позволило мне распространять информацию о нем даже среди коллег.
- Хорошо. Но она мертва. Нужно узнать, что ее убило.
После минутной паузы, хитро щурясь, Доктор произнес:
-Морг...
- Морг?! – удивился алхимик.
- Именно. Если ее убил один из препаратов, наши ребята попытаются как можно скорее изъять тело, и доставят его в наш морг, тот, что при Центре. Я имею к нему доступ.
Коллеги быстро обсудили план дальнейших действий. Посреди разговора Ал неожиданно отвлекся, подбежал к окну. То, что он увидел, его успокоило. Кахарет просто беседовал со служанкой Доктора. Ал напомнил, что желтому дракону срочно нужна помощь. Даже если они и выяснят, почему умерла женщина из Центра, это не поможет Кахарету.
- Поможет. – почти прорычал Доктор. Иногда он действительно начинал рычать, но случалось это редко и, как правило, клювастый быстро брал себя в руки. – Коллега, у меня к Вам предложение.
Ал внимательно слушал Доктора, и к окончанию его монолога сделал для себя ряд выводов. Доктор вручил ему связку ключей и выбежал из дома.
Уже стемнело, когда он добрался до «территории №92». Охрана пояснила, что сейчас войти в Центр он не сможет, Доктор тут же ответил, что направляется в морг. В морг его допустили, так как он являлся отдельным зданием и находился на некотором расстоянии от самого Центра. Как он и думал, женщину несколько часов как привезли. Он продемонстрировал работникам свою карточку и местные, понимая, что перед ними старший по званию, оставили тело в покое и доверили осмотр Доктору. Один из работников морга, совсем еще молодой парень, все время крутился рядом. Стоило Доктору задать какой-нибудь, даже самый простой вопрос, парень тут же отвечал, совершенно спокойно выдавая информацию, которая Доктора не очень-то касается.
- Перед смертью наблюдались какие-либо отклонения в поведении? – быстро спросил клювастый.
- Да, да!  - тут же встрял парень, перебив старшего патологоанатома. – Она утверждала, что на нее падает потолок. Так рассказала ее дочь.
Доктор понял, что ничего не понял.
- В ее доме нашли вещь, кажется, из вашей лаборатории. – добавил парень, бесконечно мило улыбаясь.
Лет девятнадцать, двадцать - максимум, решил Доктор. Парень чем-то походил на Алхимика – высокий, крепкий, только рогов у него  четыре, а не два. Правда, намного короче, чем у Ала. Такой молодой...
- Как тебя зовут? – неожиданно спросил Доктор.
- Файлэ. – ответил парень.
- Покажи мне ту вещь, которую нашли у этой женщины.
Парень, довольный оттого, что оказался нужным, тут же принес небольшую баночку, запечатанную в пакет, как это делают с уликами по преступлению. Только сам Доктор знал, что это за «баночка». Только ему было известно, сколько там слоев различных металлов, только он знал, что в нее не должен поступать кислород.
- Она открыта...
- Да, так ее и нашли. – все также улыбаясь, сказал парень.
- У нее пальцы чернеют! – крикнул один из работников.
Доктор Вонь подошел к телу. Да, кончики пальцев постепенно приобретали идеально черный цвет.
- Она жива. – сказал Доктор.
Если бы эту фразу произнес кто-нибудь из посторонних, весь персонал катался бы полу от смеха.
- Невозможно... – неуверенно говорил парень.
- Она жива. – повторил Доктор. Говорите, смерть зарегистрировали три часа назад? Еще минут сорок – и она очнется.
Никто ничего не понимал. Кроме Доктора Вонь. Он сказал, что должен добраться до телефона. Никто ничего против не имел. Дракон сделал несколько звонков, долго что-то говорил, с кем-то спорил. Его отвлек старший патологоанатом, сообщивший, что женщина действительно очнулась.
Существо с руками, сгнившими до локтей, постоянно плющее какой-то жижей неопределенного цвета ползло полу, издавая жуткие, воющие звуки. Доктор помнил ее. Милашка  с белой кожей, всегда веселая, но четко выполнявшая свои обязанности. То, что выло на полу, было совсем на нее не похоже.
Файлэ испуганно зажался в угол. Он больше не улыбался. Доктор, обойдя женщину, вернулся к телефону, словно ничего не произошло. Последним он набрал номер Алхимика.
- Здравствуйте, коллега. – произнес он необычно спокойно.
- Здравствуйте! – радостно ответил Ал. – Ну как Вы там? Какие новости? Я жутко за Вас беспокоился!
- Ал...
- Кахарет говорит, что чувствует себя отлично. Знаете, а ведь я действительно могу ошибаться. Может, на него так стресс повлиял... – не умолкал Алхимик.
- Ал, у меня мало времени. Скоро телефон отключат. Не перебивай, прошу тебя.
Алхимик замолчал. Наконец он понял, что что-то случилось. Доктор никогда не разговаривал с ним на «ты».
- Ты единственный, кто оставался рядом со мной все эти годы. – продолжал Доктор. – Кроме тебя у меня никого нет. Ты больше, чем друг. Ты мне как брат. Да, брат... Послушай... Все ключи у тебя... Только будь осторожен, пожалуйста...
- Что случилось? – не выдержал Ал.
- Их нельзя жечь или взрывать, понимаешь? – говорил Доктор, словно не расслышал вопрос. – Там есть еще один этаж, Ал. Спустись туда. Там есть комната, на которой написано «142». Ал, Боже... Боже... Только ты, больше никто, понимаешь?
- Да о чем Вы, коллега? Я не понимаю...
- Зайди в эту комнату... Только будь осторожен, умоляю тебя! Там есть черный... Как бы его назвать... Сосуд, что ли... Ал, он запечатан. Не открывай. Никогда. Забери его. Только его, слышишь? Все остальное брось. Не перебивай! На том же этаже есть комната с надписью «RUND». Зайди туда. Ключ от стола лежит в моем халате, том, что висит у меня в комнате. Откроешь нижний ящик. Там есть адреса. Найди имя: Дэниэл Гоур. Забери все деньги и езжай к нему. И тетрадь. Тетрадь никто получить не должен. Забери и ее. Ах, да. Дай денег моей служанке. Там и на нее хватит. Ал, ты – все, что у меня есть... Пойми это... Помни об этом... Служанке ничего не говори. Дай ей денег и пусть едет из страны.
- Из страны?!
- Ал! Послушай! После того, как ты встретишься с Дэниэлом, ты тоже должен уехать! Бросай Кахарета – он обречен! Свою лабораторию уничтожь! Полностью уничтожь! Там достаточно денег, чтобы начать все заново.
- Вы с ума сошли, Доктор?! В чем дело? Объясните Вы наконец!
- Ты все запомнил? – спросил Доктор.
- Да, все, но зачем...
- Сделай так, как я прошу, умоляю тебя, только быстрее. Бегите прямо сейчас. Ал, кроме тебя у меня никого нет... Ты – все.
Ал пытался выяснить, что же произошло, но связь оборвалась. Он пытался звонить, но все бесполезно.
Через какое-то время телефон противно запищал. Трубку взяла ничего не подозревающая служанка. Вся в слезах она прибежала к Алхимику и сообщила, что звонил какой-то начальник из Центра.
- Доктор только что умер...

[Ki.]

1 глава ураганом прошлась в голове. Интрига, стремительное развитие событий.. Великолепно.  
Ещё, а?  

[Ksadlada]

Ki, спасибо:)Скоро скину продолжение. Хочу его немного доработать:)

[Сибирско-Уральский дракон]

Жалко доктора х(
Инересный, хочу ещё. Но так жалко, так х,(((

[Ksadlada]

Сибирско-Уральский дракон, спасибо.

Эт вроде как вторая часть, но не полностью. Возможно, буду ее править.

Часть 2. Мак.

Ал сделал все, как просил Доктор Вонь. Как только деньги оказались в его руках, он расплатился со служанкой и поспешил уничтожить свою лабораторию вместе со всеми изобретениями. С собой в дорогу он взял только запечатанный черный сосуд, тетрадь погибшего Доктора, список адресов и деньги. Служанке ничего объяснять не пришлось. Девушка не стала собирать свои вещи – покинула дом в течение нескольких минут, пообещав не возвращаться в страну.
Ал добрался до железнодорожного вокзала и сел на поезд, идущий в Райхенгор. Именно там, судя по записям Доктора, обитал некто Дэниэл Гоур. Напротив его фамилии красовалась надпись: «надежен». Это несколько успокаивало Алхимика.
Всю дорогу он перебирал в памяти последний разговор с клювастым драконом. Его  мучила мерзкая мысль: ведь он даже не поприсутствует на похоронах друга, он не знает, что стало причиной смерти. Но последняя воля усопшего куда важнее.
Ал успел задремать, когда весьма потасканного вида женщина (именно это сравнение почему-то очнулось в его голове) мерзким голосом завопила, что он должен немедленно покинуть поезд. Алхимик, еще сонный, поднялся со своей койки и встал во весь рост. Неприятная дама не доставала ему и до ключиц, но вела себя так, словно на самом деле она Майк Тайсон, только переодетый. Ала позабавила ее наглость.
Пробираясь к выходу он ощутил толчок. Это проводница толкнула его в спину, требуя, чтобы ее пропустили. Алхимик устало посмотрел на тех, кто стоял впереди него: все либо с громадными сумками, либо с вечно хныкающими детьми. Проводница снова тявкнула что-то мерзкое и взглядом указала на стакан в ее руке, наполненный чаем. Ал обратил внимание на то, что в стакане плавала парочка мух-дистрофиков. Женщина прошипела сквозь зубы несколько оскорблений. Сзади нее стоял паренек, которого синий дракон не рассмотрел, обратил внимание только на то, что подросток внимательно следит за происходящим. Не обращая на него внимания, Ал отобрал у женщины стакан и вылил его содержимое ей на голову.
Она широко раскрыла свои злобные глазки и хотела было завопить, но Ал, разумеется, предвидел это. Его глаза устало пробежались по дверям ближайших купе и, паренек, поймав его взгляд, резко толкнул ближайшую дверь. В купе сидели мужчина и женщина, самые обычные дракониды. Ал быстро втолкнул потерявшуюся проводницу в купе, извинился перед парочкой, и захлопнул дверь.  Парень ехидно улыбался. Проводница стала колотить кулаками в дверь, но Ал легко удерживал ее. Она возмущалась, собиралась кому-то жаловаться, а под конец успокоилась и расплакалась.
- Пойдешь извиняться? – спросил парень.
- Да ни за что. – коротко ответил Алхимик и вышел из поезда.
Парень последовал за ним.
Ал без особого удовольствия посмотрел на старое здание вокзала, на старушку, торгующую подозрительными пирожками, и пошел прочь от этого места.
- А меня Маком кличут. – громко сказал подросток, пытаясь догнать Ала.
- Очень рад. – ответил Алхимик не оборачиваясь.
- А ты куда идешь? – не отставал парень.
Ал резко обернулся. Мак смотрел на него заинтересованно-смиренным взглядом, что ему не особо шло. Алхимик только сейчас обратил внимание на странный вид подростка. Серый дракон, с забавными светлыми отметинами вокруг глаз. Немного непропорциональный, очень худой, в давно нестиранной одежде. У большинства драконов исчезли рога и шипы, Мака этот феномен не обошел стороной. Грязные светлые волосы свисали сосульками, но парень не обращал на это никакого внимания.
- Тебя бы отмыть. – отметил Алхимик.
- А еще лучше покормить. – философски заметил подросток.
- Есть хочешь? По этому увязался за мной? – недоверчиво спросил синий дракон.
Глаза Мака наивно буравили землю. Он явно хотел было что-то сказать, но передумал.
- Просто сначала ты мне понравился. Лихо ты обошелся с этой кошелкой... – Мак на секунду замолчал. – Думаю, просить у тебя денег на еду бесполезно. Я прав? – сказав это, молодой дракон поднял глаза.
В них было все. И надежда на то, что денег ему все-таки дадут, и ненависть, ведь он был почти уверен, что ничего не получит.
- Я бы дал тебе денег. – начал Алхимик. – Но я уверен, что ты не станешь тратить их на продукты. Если ты покажешь мне, где можно поесть, я тебя накормлю. Такой расклад устроит?
Мак не скрывал своего удивления. Такого поворота событий он не ожидал. Да, он не собирался покупать хлебушек с майонезом, но возможность поесть на халяву упустить не мог. Оказалось, что в отличие от Алхимика, который был в Райхенгоре впервые, Мак прекрасно знал город.
Они зашли в какое-то дешевое кафе, не отличающееся ни чистотой, ни приличным обслуживанием. Ал предоставил Маку право выбирать еду.
- Как насчет пирожков с кошками? – спросил Мак.
- С чем?! – не понял Алхимик.
- Такие маленькие, волосатые и кругом гадят. – пояснил Мак.
Больше Ал ни о чем не спрашивал. Они набрали кучу пирожков, и, невзирая на предостережения Мака, Алхимик взял кофе.
Синий дракон к еде так и не притронулся. Он все время смотрел куда-то в сторону, то и дело поднимал свой стаканчик с кофе, подносил ко рту, но не пил, словно забывая сделать глоток. Мак кинул пару шуточек по этому поводу, но Ал никак не отреагировал.
- Эй, ну чего ты такой кислый! Все ж отлично! Кофе есть, пирожки есть – что еще нужно для счастья! – Мак говорил с набитым ртом и при этом пытался улыбаться, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.
- У меня друг умер. – сказал Алхимик.
Мак даже жевать перестал.
- Э... Мои соболезнования...
Ал только кивнул в ответ.
- Мне нужно кое-кого найти. Ты знаешь как пройти на улицу Гихока?
- Я тебя провожу.
- Нет, не стоит. – отрезал Ал. – Объясни, как туда добраться, и я сам дойду.
Мак явно расстроился, но делать было нечего. Он в подробностях рассказал, как от кафе добраться до нужной улицы и продолжил жевать. Ал наконец-то отхлебнул кофе и тут же выплюнул его обратно в стаканчик.
- Вот это гадость! – громко сказал он.
- Я тебя предупреждал! – смеялся Мак.
- Не нравится, жрите где-нибудь в другом месте! – рявкнула женщина из-за прилавка.
Ал обернулся в ее сторону, но ничего не сказал.
- Давай... отомстим? – предложил Мак хитро щурясь.
Он сложил оставшиеся пирожки в пакетик, а все бумажки, которые дали в нагрузку к пирожкам, все крошки, стаканчики – все красиво расставил по столу. Смекнув что к чему, Ал перевернул стаканчик с чем-то, что здесь почему-то называли кофе, и липкая горячая субстанция тут же все залила.
- Нравится тебе все проливать... – заметил Мак.
Они быстро встали и направились к выходу.
- Эй! А убирать за вами я буду? – вопила продавщица.
- Какая вы догадливая! – ответил Ал, бесконечно мило улыбаясь.
Когда Ал пояснил, что должен идти, Мак натянул самую жалостливую маску, но это не помогло. Алхимик еще раз пояснил, что идти с ним нельзя. Перед тем, как окончательно распрощаться с парнем, Ал дал ему денег и посоветовал все-таки купить на них приличную еду.
Оставив парня, Ал отправился на поиски улицы Гихока 27. В городе он немного заплутал, но прохожие помогли ему найти нужный адрес.
Перед Алом неожиданно выросло огромное здание весьма приличного вида. Он вошел внутрь и посмотрел на тетрадь с адресами. Да, Гоур живет где-то здесь.
- Квартира 147... – вслух проговорил Ал.
Найдя нужную дверь, он постучал и стал ждать. Послышались шаги.
- Кто? – спросили из-за двери.
- Меня послал Доктор. Мне нужен Дэниэл Гоур.
Дверь тут же распахнулась.
- Ал, здравствуйте. Зовите меня просто - Дэниэл.
Алхимику сразу показалось, что хозяин квартиры похож на юриста. Он как-то не вписывался в общую картину грязного города, что Ал ему и сообщил. Дэниэл рассмеялся в ответ.
- Продавцы в дешевых забегаловках, привокзальные бомжи, проститутки – да, все это есть. Но здесь живут и судьи, и адвокаты, и бизнесмены. Дорогой мой Ал, Вы увидели только одну часть этого города. Поверьте, он не столь ужасен, как Вам показалось.
Дэниэл налил Алу кофе и куда-то удалился, пообещав быстро вернуться. Когда он выходил из комнаты, Ал заметил, что у Дэниэла очень маленькие крылья, как у большинства современных драконов, давно утративших способность летать. Но в них была одна очень занятная деталь: красивый рисунок на перепонке. Раньше Алхимик никогда не видел драконов с узорчатыми крыльями.
Стоит отметить, что Дэниэл обладал очень приятным, хорошо поставленным голосом, говорил спокойно, не очень громко. Черные волосы аккуратно подстрижены, вся одежда отглажена. Ал просто ходил в длинном белом халате, очень похожем на больничный, Дэниэл же был одет с иголочки.
Он быстро вернулся, как и обещал, притащив с собой кучу каких-то бумаг.
- Распишитесь вот тут и тут. – попросил Дэниэл, протягивая Алхимику ручку.
- Что это? – не понял Ал.
- Вы должны сегодня же направиться в Алсинью.
- В Алсинью?! – удивился Ал. – Это же в Гарготе?
- Именно. Так хотел наш покойный друг. Извините, Ал, но у нас нет времени на разговоры.
- Что это за бумаги? – не унимался Алхимик.
- По законам этой страны вы можете вступить в законное обладание имуществом только спустя полгода, по законам Тисила: через три месяца. Но закон Горготы разрешает вам получить наследство хоть сейчас.
Алхимик понял, что перед ним действительно юрист. Дэниэл пояснил, что перед своей смертью Доктор Вонь звонил ему домой и велел разобраться с бумагами. Завещание, по которому все имущество Доктора доставалось Алхимику, было составлено несколько лет назад. Ал был в шоке. Он быстро подписал все бумаги. Дэниэл снова удалился, и принес с собой два билета.
- Почему два? – спросил Ал.
- Думаю, Вы уже поняли, это билеты до Алсиньи. Все нужные Вам документы здесь. – Дэниэл достал небольшой кейс и отдал его синему дракону. – В аэропорту покажите вот эту карточку, - он указал какую. – и Вас не станут проверять.
- Я очень Вам благодарен,- искренне говорил Ал. – но Вы так и не ответили: почему билетов два?
- Доктор просил заказать два билета на случай экстренной ситуации. Он полагал, что Вы могли забрать с собой Кахарета, чего делать, разумеется, не стоит. Вы ведь не привезли его с собой?
- Нет. Я отправил его домой.
- Вот и замечательно. Кахарет не сможет лететь на самолете. При его заболевании это невозможно. Но так как мне эти билеты ни к чему, и первый и второй отдаю Вам. Можете распорядиться ими по своему усмотрению.
Алхимик и Дэниэл коротко распрощались. Синий дракон зашел на рынок и купил небольшую сумку, в которую переложил бумаги, маленький кейс и черный сосуд. Старую сумку тут же выкинул. До вылета оставалось еще два часа, но у Ала не было особого желания осматривать Райхенгор и он отправился на аэровокзал. Каково же было его удивление, когда он вновь увидел Мака. Парень крутился вокруг прохожих, спешащих на самолеты, о чем-то с ними говорил. Заметив Алхимика, Мак тут же кинулся к нему.
К неудовольствию своему, Ал сразу заметил, что парень пьян. Он немного шатался, но разговаривал достаточно четко.
-О, привет, дружище! Куда намылился?
- Что случилось? – спросил Алхимик.
- А что случилось? – наигранно удивился Мак. – У меня все отлично.
- Ты пьян.
- Тоже хочешь? – спросил Мак. – Только давай быстрее, пока мне башку не оторвали.
- За что? – не понял Ал.
- Скажем так, я должен очень много денег очень серьезным дядям. Все понял?
Взгляд парня затуманился, и он стал медленно падать куда-то в сторону. Ал быстро взял его за руку. Мак даже не заметил, что начал терять равновесие. Синий дракон не стал выяснять обстоятельства, просто посмотрел на второй билет. Судя по словам юриста, никто не станет проверять ни документы, ни багаж. Помня об этом, Ал предложил Маку ехать вместе с ним. Пьяный совсем не был против.
В аэропорту не было никаких проблем. Никто ничего не сказал. Весь перелет Алхимик размышлял над тем, что ему сделать с черным сосудом, а Мак блаженно спал. Пьяный сон оказался настолько крепким, что Алхимику пришлось потратить некоторое время, чтобы разбудить парня при посадке.
Оказалось, В Алсинье их ждали.
Встретивший их Горготский дракон пояснил, что ему звонил Дэниэл Гоур. Он немного удивился, заметив, что при приезжих почти не было багажа, только небольшая сумка Алхимика, но не стал надоедать Алу расспросами. Керст (так звали встречающего) отвез Алхимика с Маком в их новый дом.
Огромное трехэтажное строение встретило гостей пением садовых птиц и причитаниями новой служанки. Керст попросил Алхимика расписаться. Ал принял из рук черного дракона лист бумаги, тщательно ознакомился со всеми положениями и поставил свою подпись. Мак же до сего момента просто молчал. Он не был до конца уверен, что проснулся.
- Особняк прям... – прошептал Мак.
Служанка сразу же стала настаивать на том, что с дороги просто необходимо поесть. Ал не стал сопротивляться. Керст же отказался от обеда и направился к выходу.
- Керст! – позвал Алхимик. – Спасибо Вам...
- Это моя работа. – ответил черный дракон.
- Заходите на ужин. Мы будем вам рады.
Керст ответил, что подумает над этим предложением, но ничего обещать не может – очень много дел.
После плотного обеда служанка, учтиво улыбаясь, передала Алхимику конверт и пошла убирать со стола. Ал сначала разместил Мака, помог ему освоиться. Сам почти спонтанно выбрал одну комнату и решил, что в ней и будет жить. Он запер дверь на ключ и сел на кровать. Его пальцы нервно шарили по поверхности конверта – никаких пометок, надписей... Ал вскрыл конверт.
Сомнений не было: письмо написано рукой Доктора. Так любимые им черные чернила...
«Многоуважаемый коллега, если вы читаете это письмо, значит, я покинул этот бренный мир. Надеюсь, вы сделали все так, как я просил. Женщине, которая передала Вам письмо, можно доверять как самому себе. Ее настоящее имя Сивель, я рекомендую Вам навести справки о ней. В этом Вам поможет наш замечательный друг, верящий, что и на свалке попадаются порядочные крысы.
В этом доме тоже есть комнаты. Спуститесь в ту, которая имеет то же имя, что и ваш термос. Там есть все, что нужно Вам для жизни.
С уважением, Доктор.»
Письмо немного напугало Ала. Неожиданный стук в дверь вырвал его из облака невеселых мыслей. Из-за двери послышался голос:
-Эй! Ал, ну где ты! Шарли сказала, что я могу притащить печенье в комнату. Это ж твоя хата. Ты не против?
- Пусть Шарли покажет тебе, где можно принять ванну. – ответил Алхимик из-за двери. – Печенье можешь есть в комнате. Я не против.
Мак удалился. На самом деле он и сам думал, что ему не мешало бы вымыться.
Ал снова впал в раздумья. Его смутил тот факт, что Сивель использует имя «Шарли». Для чего? Ответ знает Дэниэл Гоур. Тот, кто считает, что «и на свалке попадаются порядочные крысы». Алхимик был уверен, что Доктор имел в виду именно его. Зачем такая секретность? Даже письмо написано какими-то шарадами. Ал обследовал дом: как он и ожидал, запись «есть комнаты» подразумевала потайной этаж. Синий дракон быстро отыскал дверь с надписью CS142, открыл дверь ключом, связку которых ему передал Керст, и вошел внутрь. На столе лежал кейс, забитый деньгами.
Не долго думая, Алхимик, взяв некоторое количество денег, отправился за покупками. Служанка подробно объяснила ему, куда и как пройти. Мак последовал за ним.
Новоявленные хозяева вернулись в дом только под вечер. Ал – с кучей баночек-скляночек, Мак – с горой новой одежды.
Но «шмотки» парня не удержали. Уже на следующие сутки он пропал, и отсутствовал в течение трех дней.

[Летний]

А тут больше Алхимика (что естессно), и он непростой, однако. Хотя если вспомнить его трюк с "фотиком", то ничего удивительного в поступках нет.
Место сменилось, а интерес остался. Ждёмс продолжения.

[Ksadlada]

Я вернулась.

Это реабилитационный текст. Возможно, покажется очень тяжелым. Что ж, жду люлей. Думаю, это поможет мне в дальнейшей работе.

Черная кровь.


 - Меня всегда забавляло то, с какой легкостью некоторые из ныне живущих идут на смерть. Они думают, что получат покой. Они думают, что дальше ничего нет.
Я тоже полагал, что мне позволят просто-напросто сгинуть. Я был глупцом, наивным и беспомощным. Время показало истину, открыло правду. Время смеялось мне в лицо, хотя… и сейчас смеется.
- Я тоже думаю, что дальше ничего нет. Только темнота. Ты считаешь меня глупцом, Крылатый?
- Безликий, неужели ты полагаешь, что Далахасхос – смерть?
- Я не знаю, что есть Далахасхос. Если это откроет мне глаза, расскажи о нем.
- Я расскажу тебе о нем. Но не сейчас. Сейчас я поведаю тебе о том, как порой шутит смерть над своими подданными.
Я знаю, что ты, Безликий, никогда не внемлешь моим словам. Не внемлешь, потому что те, у кого нет лица, никогда не узнают правды. Но я все равно продолжу.

Когда-то давно, когда мы еще не были знакомы, появилась третья сила, не желающая мириться с законами этого мира. Тот, кто владел этой силой, вершил суд над теми, кто посмел идти против Бога – над самоубийцами. Он был жесток, но справедлив. Души, оказавшиеся в его власти, были обречены.
Он не чувствовал жалости, не знал печали, сила его была безгранична. За его непримиримость и властность его прозвали Эксплуататором.
Однажды непримиримый Эксплуататор решил отдать свою душу в руки Всевышнего, и оставил этот мир. Он принял покой, готовился к забвению, отмывал свои руки от чужой крови. Эксплуататор усмирил свой нрав, но не надолго. Он покоился всего шесть лет, пока однажды не очнулся в своем теле на земле между Эделем и Героном. Он не мог придти в себя в течение семи дней, лежал без движения, не произнося ни слова. На седьмой день он вспомнил свое имя и поднялся на ноги. Его тонкие, но твердые, как камень, пальцы, подняли черный котелок, собрали рассыпавшиеся серебряные ключи. Он ощутил, что всю его левую руку словно объяло огнем – от плеча и до запястья на коже красовалась вырезанная надпись Теллайер-Телль.
Эксплуататор не помнил, как оказался на земле, не знал, кто вырвал его из, казалось бы, вечного сна. Он достал один из серебряных ключиков и подбросил над головой: небо разверзлось, и из темноты небытия на землю опустилась тяжелая чугунная дверь с огромным замком. Эксплуататор прикоснулся к замку и тот тут же упал на землю, а дверь отворилась.
Человек в котелке шагнул в темноту вечности. Вместо бесконечной ночи его встретил теплый, радушный летний день. Пение птиц оглушало одичавший слух, аромат цветов сбивал с толку. Перед Эксплуататором предстала огромная площадь с множеством статуй, окруженная богатыми домами и садами. Посреди площади возвышалась невероятных размеров статуя, изображавшая дракона.
- Гортогонна. – произнес Эксплуататор.
Да, он был прав. Чугунная дверь привела его прямиком в Гортогонну, мир, в котором нет смерти, где все воскресает каждые двадцать восемь лет. Существовала вторая дверь, которая вела в вечный Эдельгерон- мир боли, страха и агонии, над которым многие годы не поднималось Солнце. Его жители вечно умирали, но никак не могли принять смерть окончательно. Когда-то давно они были обречены на вечные муки, лишенные права искупить свой великий грех. Но человека в котелке пока не прельщали чужие страдания.
Внимание Эксплуататора привлекли рабочие, уносящие с площади куски камней. Он подошел к людям и попытался узнать, откуда эти обломки. Рабочие ответили, что стряслась беда. Каменный дракон, плакавший каждую ночь, почему-то заплакал днем, и теперь они уносят осколки каменных слез. Люди объяснили, что если статуя дракона, носящая имя Телль, будет плакать днем, жизнь и смерть поменяются местами, и мир погибнет.
Эксплуататор пробыл на площади весь день, дожидаясь полночи. В это время жители Гортогонны закрывают свои дома и не выходят на улицу, ибо просыпается огромная статуя. Когда часы пробили полночь, человек в котелке громко заговорил:
- Теллайер-Телль! Вот твое настоящее имя. Я - Эксплуататор, и вынужден нарушить твой покой! Разбудивший меня, вырезал на моей коже твое имя. Скажи, всезнающая Теллайер-Телль, чьей волей я был вырван из оков сна?
Статуя медленно открыла глаза. Телль знала все: прошлое, настоящее и будущее, но была прикована к гортогоннской площади и не могла помочь самой себе обрести свободу. Немного подумав, статуя ответила:
- Я знаю, кто ты. Я знаю, кто разбудил тебя. Но это не имеет значения. Завтра Гортогонна погибнет.
- Ты видишь свою смерть? – спросил Эксплуататор, сомневаясь в услышанном.
- Я вижу то, что должно произойти, но никто и никогда не увидит истину. Тебя разбудили, чтобы ты предотвратил мою смерть. Но на все твоя воля: если ты не пожелаешь вмешаться, завтра не будет ни Гортогонны, ни Эдельгерона.
Эксплуататор не мог этого допустить. Два великих города заменяли ему дом: улицы Гортогонны дарили покой и тишину, стенания в Эдельгероне  ласкали слух зверя… Он считал эти города своими, он решил, что некто опрометчиво рискнул бросить ему вызов.
Эксплуататор покинул площадь и ушел высоко в горы, зная, что там он может найти вторую чугунную дверь, ведущую в Эдельгерон. Он уже прикоснулся было к тяжелому замку, как небо вдруг потемнело, а к ногам человека в котелке прибежали ручейки алой крови. Кровь лилась не с горы, а поднималась вверх, что несказанно удивило Эксплуататора. Затем он увидел человека в доспехах с волосами такими же красными, как кровавая река, всюду его сопровождавшая. У ног незнакомца сидел зверь: не то волк, не то дракон. Незваный гость заговорил первым:
- Мое имя Литос. Кто позволил тебе вторгаться в Гортогонну?
- Я Эксплуататор, и уже многие сотни лет посещаю эту землю и хорошо знаком с Теллайер-Телль, но тебя никогда не видел.
- Теперь это не имеет значения. Ты должен уйти, или я уничтожу тебя вместе со всем этим миром.
Эксплуататор не успел ничего ответить – Литос исчез, небо вновь озарилось светом.

А где-то далеко-далеко, глубоко под землей плакал маленький Тидоран, сын Теллайер-Телль. Все его тело было покрыто ранами, из которых лилась черная, как уголь, кровь. Узнав, что Литос собирается погубить его мать, Тидоран над собственной кровью призвал Лескаё – демона мести, и тот откликнулся. Маленький дракон знал, что никто, кроме Эксплуататора не станет спорить с Литосом, и попросил Лескаё разбудить человека в котелке. Демон согласился, но взял необычную плату – он не дал закрыться ранам Тидорана и оставил его одного, отправившись выполнять обещанное.
Разбудив Эксплуататора, своей огромной косой Лескаё написал на его руке имя той, которую надлежало спасти, и ушел назад в Преисподнюю.
Из глубин Ада он наблюдал за происходящим, слушал разговоры Эксплуататора и Теллайер –Телль, слушал, как плачет маленький Тидоран.
Демон мести пришел к самой Смерти и поведал ей о том, что узнал. Она смеялась так, что вся Преисподняя тряслась под ногами демонов. Она ликовала.
Только Лескаё знал правду.

Теллайр-Телль открыла глаза. Она поняла, что ее пробудила полночь. Вторая полночь. Это означало, что ей удалось пережить день. Статуя осмотрела все вокруг: все те же дома, все те же сады… но что-то изменилось.
Она не сразу заметила Эксплуататора. Он сидел в тени высоких деревьев, поглаживая лезвие длинного старинного меча. На его поясе висела связка серебряных ключей. Теллайер-Телль сразу поняла, что нескольких из них не хватает.
- Литоса больше нет. – коротко сказал человек в котелке.- И его пса тоже.


- Зачем ты рассказал мне эту историю, Крылатый?
- Ты нетерпелив, Безликий. Ты увидел только поверхность. Ты не увидел правду.
А правда в том, что задолго до появления Эксплуататора некто Литос бросил вызов Всевышнему, создав два прекрасных города – Гортогонну и Эдельгерон. Он населил их людьми, дал им силу, покой и бессмертие. Гортогонна воскресала каждые двадцать восемь лет, а в Эдельгероне смерти не было вообще. Но некоторые события… разрушили мир Литоса, и Эдельгерон впал в бесконечную агонию. Видя, как мучаются люди, но оставаясь беспомощным, Литос принял решение разрушить город, чтобы выпустить души ни в чем неповинных людей. Ты должен понять, что прекрасный Эдельгерон превратился в Ад. Вечный Ад для невинных. К сожалению, нельзя разрушить Эдельгерон, не уничтожив Гортогонну. И Литос решился. Он готов был уничтожить дело всей своей жизни, чтобы прекратить мучения своих детей. Он готов был попрать свою гордость и признать, что Бог победил.
Но тут вмешался Тидоран.
И плач в Эдельгероне никогда не утихнет. Потому что нет больше Литоса.
И Эксплуататор никогда больше не вернется в Рай, потому что на его руках новая кровь.
И Теллайер-Телль больше никогда не увидит сына, потому что он выполнил свою часть договора с демоном и истек кровью.
Понимаешь ли, Безликий, Все на самом деле очень просто. Ты часто видишь говорящие статуи? Как ты думаешь, если бы Теллайер-Телль была дочерью Литоса, пошла бы она против его воли? Она может только отвечать на вопросы, оставаясь не способной говорить всю правду. Она не видит правду. Она не дочь Литоса. Она не могла погибнуть вместе с Гортогонной. Смерть Тидорана напрасна. Жертва Эксплуататора напрасна. Гибель Литоса напрасна. Знаешь, кто сейчас в сотый раз слушает эту историю и смеется?
Смерть.

[Ksadlada]

так. Почему-то прет по два сообщения. Если не сложно, властьимущие, удалите это сообщение.. Я могу его редактировать, а как снести- не имею понятия.

[Ki.]

С удовольствием буду жда новых произведений. Чёрт, до чего мне нравятся твои тексты

[Ksadlada]

Ki, спасибо

У меня такой вопрос: какую линию лучше продолжить? Поработать с Доктором Вонь или с персами текста "Черная кровь"?

[Ki.]

Не знаю, как остальным, но мне бы хотелось про "Чёрную кровь"  

[Летний]

А мне про доктора!

[Ksadlada]

Все учту:)

А пока небольшой текст. Не очень по теме.

Ты можешь все.
Человека нельзя жалеть. Это унижает. Ему можно сочувствовать, но не более того.
Когда в вашем сердце поселяется жалость к самому себе, вы теряете свое лицо. А тот, у кого нет лица, не имеет права на собственную личность и, как следствие, на индивидуальность. Слез сильных людей не видит никто. Слезы слабых размывают их образ, делают серыми, нечеткими.
Что значит «нечеткий»? Неуверенный, без определенной точки зрения, склонный к бессмысленному самобичеванию. Такие люди не совсем понятны окружающим, потому что совершенно непонятны самим себе. Разумеется, нет ничего плохого в том, если ваша совесть корит вас за какие-то ваши ошибки. Плохо, когда вы пытаетесь наказать себя за ошибки, которых не понимаете до конца или которых вообще не совершали.
Очень трудно удержаться на плаву и не пасть духом людям творческим. Почему? Потому что любое некорректное замечание относительно их творений может выбить этих людей из колеи. Чьи-то насмешки, нежелание друзей и родственников верить в успех творческой личности давит на нее, порой заставляя отказаться от любимого вида деятельности: пения, рисунка, танца. На творческих людях лежит тяжелый груз их стремлений и целей, и чтобы справиться с ним, чтобы дать себе развиться, нужно обладать не только обычной верой в себя – нужна просто сатанинская уверенность в своих силах. А иначе вы не сумеете выжить и защитить то, что создаете.
Тот, кто творит, не имеет права на слезы и жалобы. Любые чувства – и положительные, и отрицательные – могут стать пищей для будущих работ: картин, песен, рассказов. Так кормите же своими чувствами, пусть и самыми черными, свою работу, не нужно удобрять своим отчаянием поле насмешек своих врагов! Пусть ваши слезы будут на бумаге, а не в чужой жилетке! Ваш опыт, даже отрицательный  (в первую очередь отрицательный!) может помочь другим людям избежать сходных ситуаций, а бессмысленные жалобы просто навеют скуку на собеседника.
Идеальных людей нет. Все совершают ошибки.  Но нет смысла в том, чтобы бесконечно их обмусоливать. Один раз споткнулись – выпрямите спину и идите дальше. Вы споткнетесь еще тысячи и тысячи раз. Тысячи и тысячи раз нужно будет взять себя в руки. Но распустив однажды нюни, собрать себя в кулак будет очень сложно.
Что можно сказать в завершение сего монолога? Будьте сильнее. Верьте в себя. Человек может все, если захочет.

[Летний]

это бы в раздел статьи. Там бы смотрелось совсем в тему. В целом, одобря.

[Ksadlada]

Черная кровь.

Есть ли смысл смотреть в глаза тому, кто не видит тебя?
Чтобы придти к какому-то выводу, нужно учесть несколько нюансов: во-первых, нужно ответить на вопрос о том, есть ли смысл вообще хоть в чем-нибудь. До сих пор люди не остановились на каком-либо конкретном мнении. Во-вторых, если глаза есть, значит, они для чего-то нужны. Это порождает третий пункт: с чего вы взяли, что глаза, в которые вы смотрите, вас не видят? И последний, четвертый пункт: вы действительно хотите, чтобы вас видели? Что вы хотите показать этим глазам? Готовы ли вы смириться с тем, что пустые зрачки отразят больше, чем вашу внешность и мимику?


Он, как обычно, сидел в парке на лавочке. Полдень.  Батон, почему-то завернутый в газетку. Небольшая стайка облезлых голубей. Какая-то тросточка… А зачем? Выглядит молодо и, кажется, с ногами все в порядке. Дань моде?
В следующую же секунду мне стало стыдно, краска залила лицо. Очки. Черные. Да, точно, и вчера, и позавчера очки были на нем. И в дождливую и в солнечную погоду он не снимает их… Теперь мне ясно, для чего ему трость.
Я была уверена, что он не знает о моем присутствии и позволила себе понаблюдать за ним. Нет, мне не было интересно узнать, что именно этот человек  делает в этом парке каждый день. Мне было любопытно, кто поведет его домой.  Почему-то мне казалось, что, несмотря на свой внушительный рост и широкие плечи, он определенно сам не справится. Очки. Я воспринимала их как клеймо, выжженное на лице человека с тростью руками самой госпожи Беззащитности.
Я ждала да самого вечера.
Он успел скрошить птицам весь батон. Тростью стукнул по мусорному баку и тут же выкинул смятую газету. В мусорку не попал. Мне стало нестерпимо жаль его.
Он поднялся и направился к выходу из парка. Жалость сменилась злостью: никто не пришел за ним. Неужели у него нет никаких родственников? Должны же быть какие-то друзья, ну хотя бы знакомые! Почему никто из них не посчитал нужным проводить его домой?! Мне казалось, что кто-то просто обязан о нем заботиться.
Я следовала за ним.
Он одиноко брел по темным улицам. На этой стороне велись какие-то работы: прямо на земле лежал оставленный для чего-то не то шланг, не то толстый провод…не знаю. Он запнулся. Уронил какую-то вещицу, которую все время держал в левой руке. Не выругался, как обычные люди. Не пожаловался. Не позвал на помощь. Он опустился сначала на корточки, потом встал на колени, пытаясь найти выпавшую вещицу. Кажется, нашел. Поднялся. Пошел дальше.
Человек с тростью зашел в темный переулок. Тишина. Не души. Он неожиданно остановился и обернулся в мою сторону.
- Тебе не нужны мои деньги, верно?- спросил он, глядя точно на меня.
Я молчала.
- Тогда зачем ты за мной ходишь? Почему следишь за мной? Я знаю, что в парке ты всегда сидишь через две скамейки.
Меня удивил его голос. Ровный, уверенный…усталый.
Он не двигался с места. Ждал, пока  отвечу. А я не знала, что сказать. Что я могла сказать?!
Он развернулся и продолжил свой путь. Одинокий, никому не нужный. Глядя на высокую фигуру, растворяющуюся в темноте ночи, слушая удаляющиеся шаги, я наконец поняла, для чего он ходил в этот парк. Ему просто некуда больше идти. Его никто не встречает, потому что некому его встречать.
Я приняла решение. Прибавила шаг. Распахнула куртку. Догнала его.
Он уверенно обернулся мне на встречу. К моему удивлению, слыша, что я приближаюсь, он расстегнул пальто.
Сверкнуло лезвие. Не помню, сколько раз я его ударила. Один, может быть два, три… Не помню.
Горячая кровь залила руки. Мне казалась, что она должна быть красной. Почему-то его кровь была почти черной… Не знаю, возможно мне показалось. Быть может, было слишком темно.
Он медленно опустился на колени. С глухим стуком трость упала на асфальт, следом что-то звякнуло – выпала вещица, которую он сжимал в руке.
Я схватила ее и побежала прочь.
Не знаю, сколько я бежала. Усталость смешалась с облегчением от того, что ему больше не придется ходить в этот парк. Не придется каждый день надевать проклятые очки. Он больше не будет терпеть несправедливость людей, не пожелавших понять его.
Под одним из фонарей я остановилась, и наконец-то рассмотрела выпавший предмет:  маленькая икона с изображением Богородицы.
Он нес ее всю дорогу от парка, не выпускал из рук…
Он знал, что наблюдаю за ним в парке.
Он возвращался домой ближе к ночи. Тогда, когда улицы были безлюдны.
Он знал кто я. Ждал меня. Нуждался во мне.


Это странно и забавно одновременно. Человек, который никогда не видел меня, сумел понять мою сущность. Он не слышал мой голос, не знал, как я выгляжу, какую музыку слушаю, но он понял меня. Он не видел тело – он разглядел душу, сумел понять ее.

Через несколько дней о нападении на слепого написали в местную газетенку.
Почему для того, чтобы у него появились родственники, им нужно было напомнить о наследстве? Почему люди нашли в себе силы сострадать только тогда, когда он уже не нуждался в их помощи? Почему для того, чтобы человека наконец-то заметили, я должна была убить его?!  
Зрячие видят только то, что хотят.

[Ki.]

Ого как... Философия жизни..

[Svetoch]

Ооооочень знакомые эмоции.
"Философия жизни" (с)
))

[Redeemer]

 как же это все жестоко и несправедливо!

Прочуствовал - сила!

[Ksadlada]

Рада, что текст понят.



Спаситель был 13-тым.


Огромное зеркало в тяжелой позолоченной оправе. Отражение немного искажено – на поверхности по диагонали ясно видна выпуклость, в верхней части небольшая трещина. Зачем я его описываю? Это важно. Для меня, не для вас. Для вас это зеркало, как и мое отражение, не имеет никакой ценности.

Не важно, как меня зовут. Важно, что я ношу прозвище – «13». Проблема в том, что число, ворвавшееся даже в мое имя, разрушило всю мою жизнь. Когда я шел на учебу, одна за другой пролетали две маршрутки. Как вы вполне могли догадаться, в левом нижнем углу лобовых стекол красовался номер 13.  И не важно, что их маршрут не проходит там, где они появлялись, стоило мне выйти на улицу. Я знаю, по какому направлению они должны двигаться. Я знаю, что кроме меня их не видит ни одна живая душа.
Однажды я попытался остановить одно такое маршрутное такси. Водитель вперился в меня единственным ярко-желтым глазом с вертикальным зрачком. Я испугался. Невероятно испугался. И убежал.
Когда я приходил на учебу, в классе почему-то ровно 13 стульев стояли около стены, а не за партами. Учитель просил меня передать ровно 13 тетрадей, остальные разносил сам.  В столовой, на моем столе оставили красивую башенку из 13 белоснежных тарелок.
Стоит сказать, что меня жутко не любили одноклассники. Странно, но в их издевательствах я не видел связи с проклятым числом.
На выпускном ровно 13 девочек, у каждой из которых на голове было по два красных банта, подарили мне по одной белой розе. Я никак не мог понять, за какие заслуги меня «наградили» представительницы прекрасного пола. Позже я узнал, что все видели меня с этими цветами, но никто не видел девочек, которые мне их принесли. Тогда я долго думал, что же я могу сделать с этим букетом. Нет, страх пропал. К тому моменту я так устал от преследования, что разучился бояться чертовой дюжины. Возвращаясь домой, я выкинул букет в ближайшую урну.
Я не знал, что это только начало. Я поступил в вуз в другом городе. Конечно, по списку я был 13.
Одна из наших преподавателей была очень набожной женщиной. А меня безумно пугали 12 апостолов. 12 учеников Спасителя. Потому что сам Спаситель получался 13-тым. Я не мог говорить на религиозные темы. Потому что 13 называют чертовой дюжиной. А я безумно боялся чертей после случая с маршруткой. А они есть во всех религиях, не важно, как их называют – бесы, асуры,-  для меня они все равно черти.
Однажды, когда я в очередной раз отказался с ней разговаривать, эта женщина на глазах у всех меня перекрестила. Я очнулся на больничной койке. Я ничего не помнил. Позже мне рассказали, что я шипел, как змея, лаял на преподавателя, а потом выбросился в окно пятого этажа. Безумный страх более никогда не оставлял меня.
Моя мама погибла на 13 день своего присутствия в городе, где я лечился. Ее сбило маршрутное такси. Разумеется, номер 13.
13 ножевых ранений получил человек, который пытался убедить меня сходить в церковь. Я боялся идти в церковь. Потому что спаситель был 13-тым.
Все-таки меня убедили сходить в храм.
Я очнулся в больнице. Опять. Я чуть не загрыз местного священнослужителя.
Мне позвонили и сказали, что я порождение ада. Но есть люди, желающие изгнать зло из моего бренного тела. Их автомобиль разбился. Из окна дома, мимо которого они проезжали, из квартиры номер 13, вылетела большая черная птица. Водитель испугался и не справился с управлением. Птицу видели десятки свидетелей. Живущая в 13-той квартире женщина никогда никаких птиц не держала.
Я понял, что все, кто пытается мне помочь, обречены. Женщина, которая меня перекрестила в институте, повесилась. Об этом мне рассказал человек, позвонивший на мобильный. Его номер оканчивался на 13.
Сейчас я смотрю в зеркало в позолоченной оправе. 13 часов назад я вышел из больницы ни у кого ничего не спросив. Я знал, что меня не остановят. Я не стал забирать свои вещи. Я не стал одевать ни куртку, ни обувь. Я вышел на улицу и остановил 13-тую маршрутку.  Тварь с желтым глазом нагло ухмылялась. Я задал один вопрос:
- Ты черт?
Он, разумеется, не ответил. Думаю, я стоял на улице еще минуты три. Водитель терпеливо ждал. Я понял, что должен побороть страх и сесть в машину. Все вело к этому. Вдруг я нашел способ избежать поездки. Словно водитель заставлял меня ехать, я стал оправдываться:
- Мне жаль, но у меня совсем нет денег на проезд.
- Сегодня праздник, ты не знал? Все катаются бесплатно.
Я понял, о чем он говорил. Праздник. Ну конечно! Сегодня пятница. Угадайте, какое число.
Я сел в машину и закрыл глаза. Чьи-то руки укутали меня, кажется, одеялом. Но я слишком устал, чтобы хоть как-то реагировать. Чьи-то холодные пальцы нагло гладили меня по лицу. Кто-то, аккуратно придерживая за подбородок, развернул меня лицом вперед. Некто заставлял меня что-то пить. Я не поддавался, но глаза не открывал. Я боялся смотреть на чертей.
Все-таки я сдался и сделал несколько глотков. Вино. Отличное вино. Кто-то гладил меня по голове. На ноги одели обувь. Странно. Зачем? Я не думал, что сумею выйти из машины.
Я удивился, когда такси остановилось. Мне помогли выйти. Я открыл глаза только тогда, когда услышал, что маршрутка уехала.
Подошел к двери с домофоном. Ключи остались в больнице. Недолго думая, нажал две цифры: 1 и 3. Дверь открылась. Я понял, что не смогу войти в квартиру. Ключей-то нет! Я решил рискнуть. Пошел в ту квартиру, которая в третьем подъезде получалась тринадцатой по счету, если считать их, начиная с первого этажа. Постучал. Дверь открыли. Я прямо спросил, нет ли у них ключей от моей квартиры. Мило улыбаясь, немного пьяный парень сразу отдал мне… мои ключи! Я поблагодарил его и ушел к себе.
Странно, но когда я проверил свой автоответчик, на нем оказалось 13 сообщений, в каждом из которых разные голоса поздравляли меня с праздником. Так искренне поздравляли… А в школе меня никто не любил… да и в универе тоже…
Кто-то позвонил в дверь. Я был готов увидеть хоть адскую гончую на пороге. А пришла соседка. Из той самой квартиры, где я взял ключи. Она тоже была пьяна. Молча отдала мне тарелку, потом подняла с пола бокал, который явно поставила туда, чтобы нажать на кнопку звонка. Я не успел поблагодарить ее – она сразу ушла. Да, у меня не было никакой еды. Она принесла мне хорошо прожаренный кусок какого-то мяса с картошкой и хлебом и, что меня никак не удивило, бокал вина.
Я поел, долго лежал в ванной, и вот сейчас стою перед зеркалом.
Это забавно. Совсем не страшно. Но мне нравятся мои желтые глаза. Почему-то я никогда не замечал, что у меня вертикальные зрачки… Стоп! Это не я! Или я? Кто это?! Чье это отражение?! Кто-то осторожно обнял меня за плечи. Никто в зеркале не отразился. Я ощутил на щеке чье-то дыхание, но даже не отпрянул. Чья-то рука заботливо убрала со лба непослушную прядь.
Сейчас вглядываюсь в свои серые глаза и понимаю, что ничего не изменилось. Я такой же, каким был всегда. И зрачки у меня самые обычные. Ну, быть может, немного расширены от алкоголя.
Некто так и не ушел. Я отошел от зеркала и лег в свою постель. Кто-то тут же опустился рядом, поправил мне подушку. И до утра меня не беспокоил.
А во сне мне приснилось, что тогда, еще в школьные годы, я сел-таки в 13-тую маршрутку. И она бесплатно довезла меня до школы. И возила каждый день. В школе я мог заменить свой неудобный стульчик на любой из новеньких 13-ти, стоявших у стены. Я мог в столовой класть булочку на одну из свободных 13-ти тарелок, а не взгромождать ее на стакан. Учитель давал мне 13 тетрадей тех людей, которые были мне менее всего симпатичны. Я мог недодать тетради. Я мог посмотреть оценки. Никто не заметил бы это также, как люди не видят те  13-тые маршрутки. Девочки на выпускном подарили мне розы, потому что в этот важный для меня день никто не обращал на меня внимания. И так далее. Единственное, что меня действительно напугало в моем сне, так это сцены смертей разных людей, в том числе и матери. Я понял, что их наказали. За нежелание оставить меня в покое, за нежелание поддержать меня, за попытки лечить меня от несуществующих болезней. Я не считаю, что они должны были умереть. Но это решение было принято не мной.
 Проснувшись утром, я уже не был уверен в том, что меня преследуют именно черти.  Ведь и Спаситель был 13-тым…

[Пума Дракорог]

Ты знаешь, Ксад, твой этот монолог задел за живое. =) Спасибо тебе за него!!!