Просмотр сообщений
1
Проза / Литературные блины by Roader
« : Октября 14, 2010, 11:33:36 am »
Итак, решил вот выложить пару своих текстов. Начну с небольшого, я его кста уже кому-то показывал.
Только не молчим, пишем чё думаете... а то я ленивый.
Камень и Истид.
По небу уныло позли тучи. Редкие лучи солнца освещали каменистое плато, на мгновения выхватывая чью-то одинокую тень. Неизвестное существо бродило кругами, выискивая очередную жертву. Все живые существа давно попрятались и тряслись по своим щелям и норам. Истид не обращал на этот факт внимания, он был уверен, что кому-то сегодня не избежать кровавой расправы. Стороннему наблюдателю показалось бы странным, что существо более двух метров ростом, уже битый час бродит среди камней, заглядывает в каждую щёлочку, и нервно постукивая когтями, держит в страхе всю местную живность. Но словно не решается предпринять никаких активных действий.
Внезапно взор всех четырёх глаз истида остановился на небольшом плоском камне, и он медленно приблизился. А мелкая ящерка, забившаяся под этот злополучный камень, казалось бы, принимала последнее в своей жизни решение. В момент, когда почти семисот фунтовый камень начали шевелить мощные лапы, она сделала быстрый рывок, в надежде проскочить между копытами огромного, по её меркам, существа. Именно сейчас и стало ясно кто сегодняшняя жертва, как всегда, самая беззащитная и никому не нужная. И пока ящерка радостно уносилась прочь, камень был поднят и перенесён на более ровное место.
Осмотревшись и удостоверившись, что за ним никто не следит, истид принялся за свою странную затею. Его покрытая тяжелыми костяными пластинами морда не выдавала никаких эмоций, но мысли были тревожными. Ну вот, ещё один день, и снова пора… время пришло. Что бы он ни делал, чтобы отсрочить этот момент, но голод неумолимо брал своё. Истид сделал последний круг и, убедился, что камень отвечает каким-то, только ему одному известным требованиям. Даже если сейчас что-то его не устраивало, времени на поиски уже не было. Пальцы на правой лапе сложились в кулак, а когти зашатались, словно готовы были отпасть. Так бы и произошло, но они коснулись запястья и были медленно втянуты внутрь руки. Когда все четыре когтя скрылись из виду, истид поднёс лапу к морде и внимательно посмотрел на неё, несколько раз сжав и разжав кулак. Пальцы, освободившиеся от тяжелых костяных когтей, одновременно чувствовали лёгкость и боль.
Но этим чувствам не суждено было продолжаться долго. Вновь коснувшись запястья, пальцы с облегчением приняли на себя новую ношу. Из глубины руки на свет появилось что-то не внятное, не реальное. Словно кусочки стекла, переливающиеся всеми цветами радуги, отсвечивали под редкими лучами солнца новые когти. Настолько прозрачные, что в них видны даже самые мелкие сосуды, в которых застыла серая кровь. Через пару секунд, когда они приняли правильное положение и срослись с пальцами, кровь неспешно продолжила своё движение. Мгновенье назад, они представляли гладкие полированные конусы, и выглядели скорее безобидным украшением. Сейчас же, с треском и шипением, пустив по ветру серый дымок, на них появились режущие грани. Пара взмахов лапой, и когти со свистом рассекали воздух.
Убедившись, что когти достаточно острые, истид нанёс по камню удар. Потом ещё пару ударов, от которых во все стороны разлетались кусочки камня, что даже вынудило истида прищурить глаза. Вся работа заняла не более дюжины секунд, а в камне появилось небольшое углубление. Оставалось только вытащить горсть осколков и сдуть пыль, что и было сделано. Истид присел, на спине раздвинулись пластинки, открыв небольшую полоть, в которой находился сиреневый кристалл, закреплённый выступающими из стенок когтями. Лапа сама потянулась к нему, машинально, но осторожно отколов небольшой кусочек, словно делая это уже не первую сотню раз. Пластинки сомкнулись, надёжно оберегая кристалл. А сиреневый осколок, едва только коснувшись камня, был тщательно растёрт в порошок, который покрыл всё дно углубления. Теперь всё готово, и приближается самая неприятная часть сегодняшней затеи. Когти на голове зашевелились и медленно отпустили туловище. Шея приняла на себя весь вес, позвонки заскрипели. Истид повертел головой разные стороны, немного потёр шею лапами, на этом небольшая разминка подошла к концу. Он наклонил голову над камнем, а радужно сияющие когти нежно коснулись шеи. Коснулись именно в том месте, где уже красовались с десяток шрамов и царапин. Но самое странное было то, что поверх них были нанесены надпись, скорее всего это было имя, а так же знак, походивший на покрученный штрих-код. Татуировка казалась, была выполнена сочной чёрной краской совсем недавно. Пальцы начали медленно двигаться, царапая и разрывая когтями кожу, делая полосу за полосой, с жадностью впиваясь в черноту татуировки, и выпуская на волю серую кровь.
Когти на голове затряслись, и от трения пластинок раздался шипящий звук, который был почти сразу заглушен громким рёвом, ещё раз испугавшим всё живое вокруг. Несколько струек брызнули на камень, пальцы отпустили шею и теперь трепетно смешивали сиреневый порошок с кровью. Тем временем кровь перестала брызгать, а рана уже начала затягиваться. Истид открыл пасть и высунул длинный язык, опустив его в получившуюся смесь, жадно втянул её в себя, ни оставив на камне даже капельки. Урчание желудка, донимавшее его несколько дней, медленно стало утихать, а потом и вовсе прекратилось. Он лениво почесал лапой шею, где поверх заживающей раны, уже успела заново проступить татуировка. Втянув шею в тело, и закрепив голову, истид решил убрать единственного и молчаливого свидетеля того, что только что произошло.
Четыре когтя пару раз с силой пронеслись по камню, раскалывая его на части и оставляя глубокие борозды в скале под ним. Осмотревшись, истид попытался выдавить из себя улыбку. Подумав, что кто-то может застать его за этим неблагодарным занятием, решил не продолжать, а начал медленно и неспешно менять цвет кожи. Через минуту он совсем исчез из виду. Но это не понадобилось, его никто не видел, да и вообще в этих краях не часто проходит редкий путник. Лишь в сумерках маленькая ящерица приползла на это место, тщетно пытаясь понять, куда делся камень, который ещё недавно надёжно укрывал её дом…
Только не молчим, пишем чё думаете... а то я ленивый.
Камень и Истид.
По небу уныло позли тучи. Редкие лучи солнца освещали каменистое плато, на мгновения выхватывая чью-то одинокую тень. Неизвестное существо бродило кругами, выискивая очередную жертву. Все живые существа давно попрятались и тряслись по своим щелям и норам. Истид не обращал на этот факт внимания, он был уверен, что кому-то сегодня не избежать кровавой расправы. Стороннему наблюдателю показалось бы странным, что существо более двух метров ростом, уже битый час бродит среди камней, заглядывает в каждую щёлочку, и нервно постукивая когтями, держит в страхе всю местную живность. Но словно не решается предпринять никаких активных действий.
Внезапно взор всех четырёх глаз истида остановился на небольшом плоском камне, и он медленно приблизился. А мелкая ящерка, забившаяся под этот злополучный камень, казалось бы, принимала последнее в своей жизни решение. В момент, когда почти семисот фунтовый камень начали шевелить мощные лапы, она сделала быстрый рывок, в надежде проскочить между копытами огромного, по её меркам, существа. Именно сейчас и стало ясно кто сегодняшняя жертва, как всегда, самая беззащитная и никому не нужная. И пока ящерка радостно уносилась прочь, камень был поднят и перенесён на более ровное место.
Осмотревшись и удостоверившись, что за ним никто не следит, истид принялся за свою странную затею. Его покрытая тяжелыми костяными пластинами морда не выдавала никаких эмоций, но мысли были тревожными. Ну вот, ещё один день, и снова пора… время пришло. Что бы он ни делал, чтобы отсрочить этот момент, но голод неумолимо брал своё. Истид сделал последний круг и, убедился, что камень отвечает каким-то, только ему одному известным требованиям. Даже если сейчас что-то его не устраивало, времени на поиски уже не было. Пальцы на правой лапе сложились в кулак, а когти зашатались, словно готовы были отпасть. Так бы и произошло, но они коснулись запястья и были медленно втянуты внутрь руки. Когда все четыре когтя скрылись из виду, истид поднёс лапу к морде и внимательно посмотрел на неё, несколько раз сжав и разжав кулак. Пальцы, освободившиеся от тяжелых костяных когтей, одновременно чувствовали лёгкость и боль.
Но этим чувствам не суждено было продолжаться долго. Вновь коснувшись запястья, пальцы с облегчением приняли на себя новую ношу. Из глубины руки на свет появилось что-то не внятное, не реальное. Словно кусочки стекла, переливающиеся всеми цветами радуги, отсвечивали под редкими лучами солнца новые когти. Настолько прозрачные, что в них видны даже самые мелкие сосуды, в которых застыла серая кровь. Через пару секунд, когда они приняли правильное положение и срослись с пальцами, кровь неспешно продолжила своё движение. Мгновенье назад, они представляли гладкие полированные конусы, и выглядели скорее безобидным украшением. Сейчас же, с треском и шипением, пустив по ветру серый дымок, на них появились режущие грани. Пара взмахов лапой, и когти со свистом рассекали воздух.
Убедившись, что когти достаточно острые, истид нанёс по камню удар. Потом ещё пару ударов, от которых во все стороны разлетались кусочки камня, что даже вынудило истида прищурить глаза. Вся работа заняла не более дюжины секунд, а в камне появилось небольшое углубление. Оставалось только вытащить горсть осколков и сдуть пыль, что и было сделано. Истид присел, на спине раздвинулись пластинки, открыв небольшую полоть, в которой находился сиреневый кристалл, закреплённый выступающими из стенок когтями. Лапа сама потянулась к нему, машинально, но осторожно отколов небольшой кусочек, словно делая это уже не первую сотню раз. Пластинки сомкнулись, надёжно оберегая кристалл. А сиреневый осколок, едва только коснувшись камня, был тщательно растёрт в порошок, который покрыл всё дно углубления. Теперь всё готово, и приближается самая неприятная часть сегодняшней затеи. Когти на голове зашевелились и медленно отпустили туловище. Шея приняла на себя весь вес, позвонки заскрипели. Истид повертел головой разные стороны, немного потёр шею лапами, на этом небольшая разминка подошла к концу. Он наклонил голову над камнем, а радужно сияющие когти нежно коснулись шеи. Коснулись именно в том месте, где уже красовались с десяток шрамов и царапин. Но самое странное было то, что поверх них были нанесены надпись, скорее всего это было имя, а так же знак, походивший на покрученный штрих-код. Татуировка казалась, была выполнена сочной чёрной краской совсем недавно. Пальцы начали медленно двигаться, царапая и разрывая когтями кожу, делая полосу за полосой, с жадностью впиваясь в черноту татуировки, и выпуская на волю серую кровь.
Когти на голове затряслись, и от трения пластинок раздался шипящий звук, который был почти сразу заглушен громким рёвом, ещё раз испугавшим всё живое вокруг. Несколько струек брызнули на камень, пальцы отпустили шею и теперь трепетно смешивали сиреневый порошок с кровью. Тем временем кровь перестала брызгать, а рана уже начала затягиваться. Истид открыл пасть и высунул длинный язык, опустив его в получившуюся смесь, жадно втянул её в себя, ни оставив на камне даже капельки. Урчание желудка, донимавшее его несколько дней, медленно стало утихать, а потом и вовсе прекратилось. Он лениво почесал лапой шею, где поверх заживающей раны, уже успела заново проступить татуировка. Втянув шею в тело, и закрепив голову, истид решил убрать единственного и молчаливого свидетеля того, что только что произошло.
Четыре когтя пару раз с силой пронеслись по камню, раскалывая его на части и оставляя глубокие борозды в скале под ним. Осмотревшись, истид попытался выдавить из себя улыбку. Подумав, что кто-то может застать его за этим неблагодарным занятием, решил не продолжать, а начал медленно и неспешно менять цвет кожи. Через минуту он совсем исчез из виду. Но это не понадобилось, его никто не видел, да и вообще в этих краях не часто проходит редкий путник. Лишь в сумерках маленькая ящерица приползла на это место, тщетно пытаясь понять, куда делся камень, который ещё недавно надёжно укрывал её дом…